Валерий Кухарешин – один из наиболее востребованных питерских актеров. Он играет на многих театральных площадках Санкт-Петербурга, его голосом говорят голливудские кинозвезды - от Брюса Уиллиса и Колина Фаррелла до Джона Малковича и Дастина Хоффмана, один за другим выходят фильмы с его участием: совсем недавно состоялась премьера телевизионного фильма "Золото Трои", а с 1 мая в кинотеатрах можно увидеть еще один - "Александр. Невская битва"...

    Валерий Александрович, я, прежде всего, пользуясь случаем, спешу поздравить вас с очередной наградой, с очередным признанием (На традиционной ежегодной церемонии Санкт-Петербургского общества "Театрал" В.А. Кухарешину был вручен "приз зрительских симпатий" - прим. Т.Б.) Эта награда важна для вас?

   

    Что лукавить? Конечно, мне приятно. Любому человеку в любой профессии нужно быть оцененным. Мне, как актеру, тоже важно признание как зрителей, так и коллег. Это уже вторая моя премия "Театрал". В свое время я получил ее за спектакль "Лунные волки", который до сих пор идет на сцене. Уже пятнадцать лет…

   

    Пятнадцать лет?!!

   

    Да, представьте себе. Поставил его Владимир Туманов. Играем, правда, мы его нечасто, но любим, храним его… И с годами, хотя уже сменились многие актеры, спектакль все набирает силу, потому что драматургом в нем заложена потрясающая глубина. Я этому очень рад и буду стараться всеми силами, чтобы этот спектакль прожил в театре еще много - много лет.

   

    И спустя 15 лет еще находится что-то новое?

   

    Конечно! О людях, о человеке, о страстях, горестях человеческих - столько всего можно еще "накопать".

   

    Туманов выпускает спектакли-долгожители. "Двенадцатая ночь" с вашим участием тоже идет 10 лет…

   

    "Двенадцатая ночь", еще один его спектакль - "Таня-Таня", который идет в Театре Сатиры на Васильевском - ему тоже больше десяти лет.

   

    И десять лет вы выходите на сцену с одним и тем же текстом…

   

    Текст, конечно, один и тот же, мизансцены одни и те же, но каждый раз играть нужно словно впервые. Естественно, бывает всякое. Но надо уметь забывать о невзгодах, оставлять жизненные проблемы за сценой, либо использовать их для роли. В этом и состоит профессионализм.

   

    С Тумановым вы работаете достаточно долгое время, в Молодежном театре - со студенческой скамьи…

   

    Да, я закончил в 1979 году институт у А.И. Кацмана и Л.А. Додина - это был их первый совместный курс. И сразу после окончания поступил в Молодежный театр на Фонтанке. В то время его режиссером был В.А. Малыщицкий. Он был основателем этого театра, первым режиссером. Прошло уже столько лет, а зрители, которые видели те спектакли, до сих пор вспоминают их и любят, потому что они словно ожог впечатывались в память. Владимир Афанасьевич был уникальный человек! Театр так и назывался - Театр Малыщицкого. Не "имени…", не "под руководством…", а именно - театр Малыщицкого. Молодость театра совпала с моей молодостью - это был 1980 год, 18 января - день рождения нашего театра, это было так здорово! Такие проблемы затрагивались! Мы говорили о духовности человека, о его гражданской позиции. Но все это было лишено какого-то пафоса - мы этим жили. Это было удивительное время - тогда происходил некий подъем театра. Таганка, Любимов, Эфрос, наш театр... Представляете, мы приходили на Новый год (домашний, семейный праздник!) в театр. Не по принуждению, а потому что наш дом был здесь. Здесь собирались, общались, что-то обсуждали замечательные люди: Фазиль Искандер, чья пьеса шла у нас тогда, Чингиз Айтматов, Яков Михайлович Гордин и множество талантливых, чудных людей… Мне повезло, что все так совпало, и я был здесь в то время. И счастлив, что у меня была такая юность.

   

    Затем в театр пришел Падве…

   

    Да, и я считаю, что мне снова повезло. Существует понятие, что театр живет 15 лет, а затем умирает. Такая вот объективная реальность. А здесь… Может быть, от того, что приходили новые режиссеры, приносили новые идеи, как бы вливая свежую кровь, но вот театру уже 28 лет и, мне кажется (а я могу сравнивать, потому что работаю и в других театрах), что он остается одним из лучших в Питере. И никуда отсюда я уходить не хочу… С Ефимом Михайловичем Падве тоже замечательный был период, но это тема для отдельной беседы. Сейчас театр возглавляет Семен Яковлевич Спивак. Да, нашему театру определенно повезло с режиссерами.

   

    А актеру важно найти "своего режиссера"?

   

    Конечно, но, скажу вам честно, я очень люблю свободу, и, возможно, не всем режиссерам это нравится. Хотя сейчас уже совсем другое время, можно найти какие-то компромиссы. Это раньше, когда актер уходил из родного театра поработать в другом, то считался чуть ли не предателем. А почему нет, если есть хороший материал, хороший режиссер, с которым мне хотелось бы поработать и роль, которую я не сыграю в своем театре, но могу сыграть в другом? Почему я должен себе отказывать в этом счастье, если это не идет во вред родному театру? Сейчас на все это смотрят гораздо проще, но я был, наверное, одним из первых актеров, которые начинали этот путь. Меня ругали: "Кухарешин мечется по разным театрам!" Но, наверное, так говорили те люди, которые не видели моих спектаклей. На сегодняшний день я могу сказать, что за эти 28 лет работы в театре мне ни за один мой спектакль, ни в одном театре, не стыдно.

   

    А как же случай, когда вам хотелось убежать со сцены…

   

    Это да… Вы знаете, это была молодость. Актер же все время учится и пока он учится - он жив. До тех пор пока не почувствует себя этаким мэтром, который все может и все знает. И у меня была определенная школа, определенный путь. Тот спектакль назывался "Если иначе нельзя" по пьесе Я.М. Гордина. Я был молодым актером, с весьма небольшим опытом, а играл главную героическую роль - народовольца. Я же не знал тогда еще, что "играя пьяного, ищи, где он трезвый" и играл Благородного, Честного Героя. Играл, что называется "одной краской". Это сейчас я понимаю, что можно было найти какие-то нюансы, которые обогатили бы роль, сделали бы ее объемной. А тогда… Интуитивно я чувствовал, что что-то не так, но опыта мне тогда не хватало понять - что именно. И от этого я страдал. Но это были мои личные ощущения, а у людей, смотревших этот спектакль, возможно, их и не было.

   

    Возвращаясь к упомянутой вами свободе. Как она сочетается с вашей, достаточно зависимой, профессией?

   

    Я говорю о свободе актера, пытающегося сыграть то, что ему хочется, то, что ему нравится и чего он, к сожалению, иногда бывает лишен в своем театре. А для меня, например, если я работаю с режиссером, то даже если он ошибается, я, все равно, доверяю только ему, слушаю только его замечания. Советчиков всегда бывает много и, если актер начинает метаться и слушать одного, второго, третьего, то работа наверняка будет обречена на провал.

   

    Но хорошо, если находишь общий язык…

   

    Естественно! Но, может, мне и правда везло - у меня не было ни одного режиссера, с которым я вдруг, на каком-то этапе работы, сказал бы: "Нет, извините, я вас не понимаю, не чувствую, что вы от меня хотите и что вообще мы тут делаем" - и ушел. Но если б такое произошло, если б возникло нечто, принципиально меня не устраивающее, я бы поступил именно так.

    (Смеется) Но это я сейчас так говорю - народный артист, однако. А по молодости, конечно, страшно. Но мне везло. И к тому же, для меня самое главное, когда выполняешь то, что говорит режиссер, когда по-настоящему понимаешь, чувствуешь то, он хочет, когда ты настраиваешься с режиссером на одну волну, словно становишься с ним одним существом, а не наоборот.

    И в кино - то же самое. Для меня нет какой-то особенной разницы - работать в театре или кино. Различие только в том, что в театре процесс, спектакль непрерывен, а кино снимается короткими сценками. Плюс есть какие-то профессиональные вещи, которые актер должен знать, и которым, к сожалению, не очень хорошо учат в институте. Хотя в дипломах наших и пишут - "Актер театра и кино".

   

    Вы учились у Кацмана и Додина. Оба они - достаточно жесткие, требовательные преподаватели. Было тяжело учиться?

   

    Честно говоря, тяжело. Я только потом понял, насколько все это было важно. Это развивало воображение и волю, которая для актера очень важна. И, в конце концов, "посеешь привычку - пожнешь характер, посеешь характер - пожнешь судьбу". Конечно, мы скрипели зубами и времени у нас свободного, практически не было. Но, удивительно, одновременно это же и доставляло удовольствие. Вы знаете, у нас был курс, над которым смеялись все наши товарищи с других курсов, потому что когда они шли домой, мы оставались в нашей 51-ой аудитории и репетировали зачины, писали летописи.

   

    Летописи?

   

    Летописи. У нас каждый студент в определенный день становился, скажем так, начальником курса. Это называлось ВРИОН - временно исполняющий обязанности начальника. За день до каждого занятия по актерскому мастерству он должен был собрать весь курс и сделать "зачин" - некое театральное действие, которое вводит в занятие по мастерству. Грубо говоря - миниспектакль. Со словами или же это могло быть какое-то пластическое действие. И нужно было всех собрать, организовать, убедить, доказать почему надо сделать так, а не иначе. А на следующий день после занятия, ВРИОН должен был прочесть "летопись" о своем дне. Это тоже нужно было как-то обыграть, придумать какую-то форму. Мы занимались этим на протяжении всех четырех лет. И, слава Богу, все эти летописи сохранились! Их безумно интересно перечитывать!

   

    Ваши студенческие "зачины", позволяли вам почувствовать себя на какое-то время режиссером. А вам не приходила мысль попробовать себя в данном качестве сейчас, тем более, что многие ваши коллеги в Молодежке это сделали?

   

    Нет. Может быть, пока нет. Честно говоря, я, как актер, без режиссера работать не могу. Я знаю многих, кто может сам себе придумать роль, но тут, наверное, нужен определенный дар. Мне нужен режиссер. У меня был опыт - я делал моноспектакль "Табу актера" по очень интересной пьесе Сергея Носова, но, видимо, я ее не решил. Сыграл спектаклей шесть или семь, и понял, что этот опыт неудачен. Как актер, думаю, я неплохо исполнял свою роль, но спектакль - это не только актер.

   

    С театром у вас сложилось, а в последнее время все чаще и чаще складывается и с кино…

   

    Да, появляются интересные предложения. Я снимаюсь, конечно, давно, но главных ролей в кино у меня почти не было. Был второй план, эпизоды. Но мне говорили, что они получаются запоминающимися. Сейчас стали появляться роли побольше, чему я очень рад.

   

    Мы тоже. С удовольствием смотрели авантюрно-приключенческо-исторический детектив "Золото Трои", где вы сыграли Генриха Шлимана. Наверное, было очень интересно сниматься в таком кино?

   

    Конечно, сыграть в фильме, где есть погони, приключения всегда интересно, я с радостью взялся за эту работу и был благодарен судьбе и режиссеру Игорю Каленову, что она появилась. Может быть, не все получилось как хотелось, на это были объективные причины, но этой работой я горжусь.

   

    Насколько я знаю, многие трюки в этом фильме вы исполняли сами. Зачем? Ведь есть каскадеры…

   

    Не так уж и много. На лошадях я езжу. Лошадь - это мое любимое животное, чудное животное! Поэтому с верховой ездой проблем у меня не было, ну и еще какие-то несложные трюки я выполнял сам. Надо было, например, скатиться с обрыва и он был не такой уж и крутой, поэтому мы с Наташей Лесниковской прекрасно сделали все сами. Конечно, на площадке работали и каскадеры, но в моих сценах каскадеров практически не было.

   

    Это ваша вторая работа с Каленовым. До этого была "Секретная служба Его Величества".

   

    Да. А сейчас он снял еще один, уже полнометражный фильм - "Александр. Невская битва", в котором я сыграл шведского короля Эрика Шепелявого. Съемки проходили в Чехии, в Моравии, в чудном замке. Этот фильм, насколько я знаю, уже вышел на экраны.

   

    Какие у вас в последнее время аристократические роли - шведский король, принц де Конти в "Пером и шпагой", граф Филипп Гарро в "Соньке - Золотой ручке"! Да и исторические сериалы вами не обойдены - "Столыпин. Невыученные уроки…", "Фаворит"…

   

    Да, есть такое… (Смеется) Что-то, видимо, во мне режиссеры этакое видят. В "Столыпине…" я играл отца убийцы Столыпина Богрова. Эта тема показалась мне очень близкой. Как в некой патриархальной еврейской семье вдруг появился такой выродок. Есть же определенный тип преступников, об этом писал и Достоевский в "Записках из мертвого дома", у которых тяга к убийству заложена на генетическом уровне. С таким человеком ничего поделать нельзя. И это трагедия для родителей, это их крест, который, тем не менее, надо нести. Мне были понятны чувства моего героя, и было о чем говорить в этой роли. Я ее очень люблю.

   

    Вы смотрите фильмы со своим участием?

   

    Конечно. Всегда ведь интересно посмотреть, что получилось. И всегда хочется, чтобы получилось хорошо.

   

    Недавно у вас появился официальный сайт. Вы дружны с компьютером?

   

    Мой хороший друг Вера Сергеевна Бирон, зам.директора дома-музея Достоевского, с которой мы вместе работаем (там есть небольшая сцена, где я играю несколько спектаклей) убедила меня, что в наше компьютеризированное время такой сайт нужен. Сайт - это не только фотоальбом, не только способ получить информацию, это также же и лицо человека, актера. Честно говоря, я понимаю, что сайт - это полезно и важно, но с Интернетом я не слишком дружен, потому что времени не хватает, его у меня очень мало.

   

    При вашем графике - это неудивительно. Однажды, увидев список спектаклей на месяц, я была поражена - вы были заняты практически каждый день. Плюс съемки. При этом, вы замечательно выглядите. Поделитесь секретом?

   

    Ну, физическая форма, предположим от природы. Ничего такого я с собой не делаю - в спортзал не хожу, хотя, наверное, надо бы. Но мне приходится много ходить, (смеется) бегать из театра в театр - это, наверное, и выручает. Я - трудоголик. Для меня периоды, когда я оказываюсь без работы, пусть даже в отпуске, очень тяжелы. Дней пять, неделю я еще выдержу, а потом начинаются страдания-переживания. И хочется вернуться. Конечно, существует грань, которую нельзя переходить, чтобы зрителям не приходилось смотреть вымотанного, выжатого как лимон, усталого актера. Я эту грань пока что чувствую и, надеюсь, что не перейду. Но я люблю работать, причем люблю работать параллельно над несколькими спектаклями или фильмами. Как ни странно, мне это помогает. Что касается, загруженности репертуара, то сейчас она несколько уменьшилась. Уменьшилась сознательно, хотя мне безумно жалко от чего-то отказываться, потому что все свои спектакли я люблю. Раньше было иногда даже больше 20 спектаклей в месяц, сейчас - максимум 15. Так, наверное, я и оставлю.

   

    Я не буду спрашивать про любимые роли, но, согласитесь, у каждого актера есть роли знаковые. У вас они какие?

   

    Пожалуй, это "Лунные волки", "Дни Турбиных" и "Фернандо" - был такой спектакль у Виктюка. Ну и, конечно, самые первый - "Сто братьев Бестужевых".

   

    Жизнь есть жизнь, и был в истории нашей страны период безвременья, когда не снималось кино, когда в театр никто не ходил. Как вы вспоминаете то время? Не возникало у вас желания уйти из профессии?

   

    Нет. Для меня это было невозможно. Для меня, несмотря на сложности, происходящие в стране, процесс не останавливался. Это, наверное, и выручало, и помогало жить. И как ни странно, именно в те годы в театре не стало меньше народу. Всем было трудно, но люди все равно приходили. Может быть, как раз для того, чтобы окунуться во что-то более прекрасное, чем происходящее вокруг. Чтобы почувствовать, что еще осталось что-то настоящее.

    А актерам… Я не открою ничего нового, если скажу, что актера спасает сцена. И очень немногие в тот период ушли из театра. Возможно, у меня получилось бы заниматься другим делом - я достаточно серьезный человек, но даже думать об этом не хочется. Я нашел свое дело.

   

    Помимо всего прочего, вы весьма активно занимаетесь дублированием…

   

    Дублированием я занимаюсь достаточно давно. Это тоже разновидность профессии, требующая определенного таланта. Мне эта работа доставляет удовольствие, я учусь, потому что основная масса картин, которые я озвучивал - это хорошее американское и европейское кино с потрясающими актерами.

    В этой работе самое главное, чтобы голос не "отлипал" от персонажа, чтобы все было гармонично. Плохой, некачественный дубляж может испортить все впечатление от картины. Меня лично ужасно коробит, когда встречаюсь с подобной халтурой. К сожалению, встречаюсь очень часто. Многие, спеша получить прибыль, забывают о качестве.

    Но я уже много лет сотрудничаю с компанией "Нева-фильм", одно название которой является гарантией качества. Там работают замечательные люди, озвучиваются хорошие фильмы. Эта компания - эталон.

   

    Вашим голосом говорят такие разные актеры. Роб Шнайдер и Брюс Уилисс, с одной стороны, и Дастин Хофманн, Кристофер Уокен, Джеффри Раш с другой. Вы сохраняете их интонации или привносите что-то свое?

   

    Да, они совершенно разные. Но тем и интереснее перевоплощаться в их героев, пытаться почувствовать их голоса. Конечно, когда озвучиваешь какой-нибудь персонаж, ты его играешь, вживаешься в образ, но при этом нужно сделать так, чтобы твой голос совпал как с героем, так и играющим его актером. Самым главный показатель качества этой работы - когда зритель забывает, что фильм иностранный и воспринимает твой голос как изначальный, "родной".

   

    А в кино вы ходите?

   

    Редко. Очень редко. Хотя идут хорошие фильмы, в том же Доме кино. А из того, что показывают по ТВ, мне ничего ни разу не удалось посмотреть от начала до конца. То я на середину попадаю, то на окончание, а полностью - никак не удается.

   

    Какие работы нам ждать в ближайшее время?

   

    О фильме "Александр. Невская битва" я уже говорил. А еще режиссер Сергей Винокуров снимает многосерийный фильм "Августейший посол", рассказывающий о молодом Петре Первом, о его неофициальной поездке в Англию. В этом фильме я сыграл Вильгельма Оранского.

   

    Еще одна августейшая особа в вашем послужном списке! Нужно будет обязательно посмотреть! А вам мы желаем много-много интересных и разных работ, как в кино, так и в театре.